Хантингтон в Крыму

Мир встрепенулся. А, казалось бы, что такого особенного произошло? Разве мало в современной истории примеров изменения государственных границ? Практически ежегодно на политической карте мира появляются новые страны. Правда, процесс государственного строительства традиционно сопровождается кровопролитными конфликтами и международным военным вмешательством, прикрываемым интересами гуманитарного характера. Из последних примеров — Южный Судан, созданию которого предшествовали десятилетия гражданских войн. Крым стал российским без единого выстрела и по доброй воле его граждан.

Видимо, в международном праве таких мирных кейсов национального самоопределения не предусмотрено, иначе с чего бы весь сыр-бор?

Ах, ну да, прежде чем обратиться к России, крымчане не спросили разрешения у ООН, ПАСЕ, СЕ и прочих международных министерств национальной культуры и межнационального фольклора, а те не ввели в Крым войска и не разместили контингент из бравых солдат, исповедующих иные ценности.

В этом причина всемирного изумления? Вектор свободного волеизъявления крымчан оказался направленным не в ту сторону? Похоже, что именно так и обстоит дело. ООН и прочие институты международной безопасности представляют собой инструменты западной цивилизации. А Крым сделал свой выбор в пользу русской цивилизации (в данном случае я отталкиваюсь от классификации цивилизаций по Хантингтону). Именно это — главное во всей истории крымского самоопределения.

Российское мессианство кардинальным образом отличается от мессианства западного образца. «Мы будем поддерживать демократию от Азии до Африки, от Америки до Ближнего Востока, потому что наши интересы и наша совесть заставляют нас действовать от лица тех, кто стремится к свободе», — говорил Обама во второй инаугурационной речи. В отличие от него Путин в «крымской речи» не обещал действовать от чьего-либо лица, напротив, предложил «признать очевидную вещь: Россия — самостоятельный, активный участник международной жизни, у неё, как и у других стран, есть национальные интересы, которые нужно учитывать и уважать».

«Как и у других стран…» В данном случае ремарка не менее важна, чем основной тезис. Именно учет интересов разных игроков, консенсус в каждом конкретном случае, а не универсальность рецептов, и лежат в основе предлагаемой Россией модели миропорядка. Отсюда и путинская апелляция к прецедентам (косовскому, в частности) как способу разрешения некоторых кризисных ситуаций.

Прецедент как правовой инструмент не в России придуман, он является источником так уважаемого нашими партнерами англосаксонского права.

Только вот, прошу прощения за тавтологию, право трактовки, право признания чего-либо прецедентом присвоено группой государств.

Напомню, что интерес к упомянутому мной Хантингтону возник после краха теории Френсиса Фукуямы о «конце истории», закреплявшей мировую победу либеральной идеологии. Миф развеялся, история продолжилась, и понадобилось новое изложение политических процессов. Таковым стала концепция борьбы цивилизаций Хантингтона, которая, как и работа Фукуямы, демонстрирует, что западная цивилизация якобы резонно претендует на мировое господство. Так вот примечательно следующее: в Крыму всё случилось в декорациях хантингтоновского мифа и описанного им цивилизационного разлома, но с не предсказанным политологом результатом. Ведь мирный выбор в пользу русской цивилизации противоречит идее неизбежной модернизации мира по западным лекалам. Но Россия предложила свой цивилизационный проект, а Крым его выбрал. Начался новый этап мировой истории.

P. S. Кстати, государственная граница между Суданом и Южным Суданом прошла по границе цивилизационной. Но какой ценой!

(По материалам Центра политического анализа)